"Песнь о Тумане или песнь о верности" (Посвящается моей собаке).

То колотится в дверь норд-ост,
То стучится в окно зуйд-вест.
Только снег да крупинки звёзд,-
И на сотни торостных верст
Ни единой души окрест.
Дверь, закрытая на засов,
Люди спят у потухших ламп.
Воет стая голодных псов,
Лёд кромсая когтями лап.
Назревает в глазах беда,
Появляется в мышцах зуд.
Ох, не выдержат- и тогда
Все друг друга перегрызут,
Вот вцепился один уже
В чей-то бок
и ледяную шерсть
Миг-
и стая настороже.
Миг-
и в смертном бою уже
Три собаки,
четыре,
шесть!
И, от крови уже слепой,
Самый первый к стене прижат.
Но внезапно окончен бой-
Это голос подал вожак.
Голос тих, да не в этом суть,
Всем знаком этот низкий бас,
Широка волкодава грудь,
Красноваты прожилки глаз.
Шерсть на впалых боках висит.
Но бывалый вожак Туман,
Хоть и так же, как все, не сыт,-
А попробуй его сломай!
И собаки столпились в круг,
И вожак их, изморщив нос,
На собачьем наречье вдруг
Что-то грустное произнёс.



Может быть, это был укор,
Может это был упрёк,-
Дескать, отдых ещё не скор,
Дескать, путь ещё так далёк.
Может быть, это был наказ:
Много трудностей ждёт в пути,
И чем меньше в упряжке нас,
Тем трудней нам вперёд идти.
У Тумана суровый нрав,
У Тумана сурова речь:
Прав или не прав -
Лучше слушай и не перечь!

... А под утро на холоду,
Вновь без компаса и без карт
Понеслись по сухому льду
Двое узких экспидиционных нарт.
Ледяная пустыня спит,
Только слышен собачий смех,
Воздух - как нашатырный спирт.
Люди спрятали лица в мех.
Ветер-ветер - протяжный стон.
Всё пружинестей, шире шаг.
Задавая упряжке тон,
Самым первый идёт вожак.
День полярный на ночь.
В звтянувшейся темноте
Тех же звёзд голубая дрожь,
Да собаки уже не те.
Дружно нарты на Север прут!
Снова в сером безмолвии льдов
Подружил их собачий труд -
Самый трудный из всех трудов.
... Шли собаки,
а там вдали
От заснеженных берегов,
Вдали от Большой земли
Люди ждали их, как Богов.

Ну если сугроП, то тогда уж и НовосибирЗКО.

На холоду тоже не слабо, а экспИдиция ваще.